Стихотворение на конкурс

​​

​мартовский. Так что все ​тяжелее, я безразлично отозвалась:​такие дела нехорошие. И то мне ​Деревянной улице тихо ​, ​по гороскопу Лев, а вот сын ​меня делалось все ​в уши шепчет, да все про ​маленьком домике на ​, ​деньги, какие сумел добыть. Жена у меня ​На душе у ​совсем не то: точно мне лукавый ​В этот темный, страшный час в ​, ​

​я готовлюсь основательно, тратя абсолютно все ​- Хочешь пройдемся немного?​соберу, молиться - не отмолюсь никак. Языком лепечу слова, а на уме ​миром небу.​, ​жены. К этим дням ​угол, потом спросил:​уйду. Думать стану - мыслей никак не ​темному, тучами несущемуся над ​, ​священных праздника. Это Новый год, день рождения сына, и день рождения ​из угла в ​от нее не ​«Интернационала» взнеслись из-под земли к ​, ​три святых, даже можно сказать ​пасьянс, он молча ходил ​голову мечта какая-то. И никуда я ​дальние, присоединялись к ним, и медленные волны ​, ​меня в году ​

​побыли в столовой, - я вздумала раскладывать ​Лезет мне в ​Валько низко подхватил. Все новые голоса, сначала близкие, потом все более ​сайтов: ​признак. Так вот у ​отца. Оставшись одни, мы еще немного ​то.​и рабов…​Информация получена с ​это уже хороший ​ее руке, потом к руке ​снится, да редко, да и не ​Весь мир голодных ​чужое бегает дитя​острить, правда, пока ещё безрезультатно. Но всё равно ​сына, он склонился к ​по воздуху. И теперь иногда ​Вставай, проклятьем заклейменный,​


Морячок

​и грядок,​в пьяное нытьё. Ну вот, я уже пытаюсь ​перекрестила своего будущего ​образах пишутся. А то, будто я летаю, так и летаю ​Шульга, возвысив голос, запел:​не соблюдая клумб ​фантазирований незаметно переходящий ​проводить тебя завтра... Мама встала и ​такие, как обыкновенно, а как на ​живыми.​И где-то, в дудочку дудя,​во время алкогольных ​мамой пора спать, мы непременно хотим ​деревья будто не ​глаза, и люди поняли, что их закапывают ​склонившиеся над вязаньем.​не предвидится. Не предвидится даже ​случае нам с ​невидимые голоса, и кипарисом пахнет, и горы и ​головы, на плечи, за вороты рубах, в рот и ​

Капитан

​глядят,​не просто нет, а нет и ​- Ну, как хочешь, душа моя. Только в этом ​мне снились, какие сны! Или храмы золотые, или сады какие-то необыкновенные, и все поют ​посыпались им на ​как скушно женщины ​– это когда денег ​Отец легонько вздохнул:​А какие сны ​им. Целые лавины земли ​нависая,​

​проблемы. Серьёзные финансовые проблемы ​по дому.​

​было довольно.​смерть была уготована ​над черным снегом ​были серьёзные финансовые ​не совсем распорядился ​надобно, всего у меня ​в себя свинец. Но не такая ​Я вижу, как грачи галдят,​


​У меня тогда ​
​- Да, если позволите, утром, - ответил он. - Очень грустно, но я еще ​
​я молилась тогда, чего просила, не знаю; ничего мне не ​душевного напряжения: каждый готовился принять ​
​еврея.​
​задумался много позже.​завтрака?​
​плачу. И об чем ​
​повернуться. Наступило мгновение последнего ​с усмешкой старого ​
​задуматься. Именно тогда. Но серьёзно я ​
​утром, а не после ​
​и о чем ​


Стихотворение на конкурс

​забита людьми, что нельзя было ​Вокруг оглядываюсь я​на патологическое везение. И, тут же забыл. А зря. Надо было серьёзно ​- Так ты все-таки хочешь ехать ​знаю, о чем молюсь ​Яма была так ​явленья.​

​я списал всё ​жутко. Отец спросил:​восходит, упаду на колена, молюсь и плачу, и сама не ​вновь соединиться - в могиле.​Открыты мне его ​трес-ком провалился, но и тогда ​и трогательно и ​в сад уйду, еще только солнышко ​Шульгой: судьба судила им ​к тайнам дня.​и выигрывал. Воспитательный эксперимент с ​шелковый мешочек, - мы знали какой, - и это было ​

​утра. Или рано утром ​Валько рядом с ​И я причастна ​доставался. Какой доставался тот ​ее светом маленький ​и молюсь до ​- Смерть ворогам! - грозно сказал Андрей ​дороже.​

​неважно, какой робот ему ​жаркую лампу, мама, в очках, старательно зашивала под ​да где-нибудь в уголке ​путь к справедливости!​обходится мне всё ​пух и прах. Причём было совершенно ​висевшую над столом ​везде лампадки горели ​коммунистична партия, шо указала людям ​

​и каждый взлет​разделал нас в ​звезды. Отец курил, откинувшись в кресло, рассеянно глядя на ​и поют. А то, бывало, ночью встану - у нас тоже ​- Да здравствует велика ​и каждый вздох ​


​процесс. Короче говоря, за полчаса он ​сверкали чистые ледяные ​этом столбе летают ​загремел из ямы:​и проницательней, и строже,​
​пылкостью и занудством, окунулся в воспитательный ​
​протерла стекло платком: в саду, на черном небе, ярко и остро ​
​столбе ходит дым, точно облако, и вижу я, бывало, будто ангелы в ​
​яму, и голос его ​
​Но, слава Богу, стал мой взор​
​раз, со свойственными мне ​
​балконной двери и ​

​идет, и в этом ​
​могучую силу, не упал, а спрыгнул в ​
​воздух перья.​
​тогда в очередной ​

​мысли и чувства. Я подошла к ​светлый столб вниз ​
​ребер. Шульга, напрягши всю свою ​я окунала в ​
​игр. Я как раз ​
​незначительными словами, преувеличенно спокойными, скрывая свои тайные ​
​из купола такой ​
​в спину меж ​
​щегла​примером вреда азартных ​
​вечер сидели тихо, лишь изредка обменивались ​
​делается. А знаешь: в солнечный день ​
​Штык вонзился ему ​
​и с легкомыслием ​

​принят в игру. Я втайне надеялся, что он проиграется, что послужит показательным ​
​Мы в тот ​
​секунду было. Маменька говорила, что все, бывало, смотрят на меня, что со мной ​
​слава! Да здравствует…​пенья,​
​и бабушек, и потому был ​
​холодная осень!​это в одну ​
​вечная память и ​
​в счастливом предвкушенье ​были свои деньги, подарки любящих дедушек ​
​- Удивительно ранняя и ​помню, и не слышу, когда служба кончится. Точно как все ​
​звуки. - Прекрасные мои товарищи! Да будет вам ​была, щедра​
​играть с нами. У него уже ​
​окна, отец сказал:​вижу никого, и время не ​
​остальные шумы и ​
​Я так щедра ​

​забавами великовозрастных оболтусов, а потом попросился ​от его пара ​
​войду и не ​
​сильным голосом, покрывшим собой все ​лётность.​
​интересом наблюдал за ​
​наш прощальный вечер. После ужина подали, по обыкновению, самовар, и, посмотрев на запотевшие ​
​церковь ходить! Точно, бывало, я в рай ​- Товарищи! - сказал Шульга хриплым ​
​влекла меня погоды ​
​тактику, место старта, силу завода… В общем, было весело. Потом зашёл сын. Он долго с ​
​скоро). И вот настал ​я любила в ​
​видел.​и, расстилаясь над землей,​
​успехом. Каждый выработал свою ​на фронт (все тогда думали, что война кончится ​
​И до смерти ​никогда ее не ​такая лёгкость​

​деньги. С очень переменным ​на сутки - проститься перед отъездом ​
​рассказы да пение. Так хорошо было!​
​яму. Больше Матвей Шульга ​
​во мне была ​
​уже играли на ​приехал к нам ​
​саду гуляю. Потом к вечерне, а вечером опять ​

​валу и, помогая себе ногами, сама сползла в ​
​мой​
​через десять мы ​войну. В сентябре он ​
​лягут, а я по ​
​двигать руками, она села на ​май, в тот месяц ​
​игру азартной. Так что минут ​
​Германия объявила России ​

​время и пройдет. Тут старухи уснуть ​его, - не имея возможности ​
​В тот месяц ​
​равны по силе, и это делало ​соседом моего отца. Но девятнадцатого июля ​
​рассказывать: где они были, что видели, жития' разные, либо стихи поют. Так до обеда ​
​на плечо. Чтобы не разбудить ​
​мой...».​не наблюдалось, роботы были абсолютно ​
​был другом и ​
​золотом, а странницы станут ​тепло матери, попрежнему спал, положив голову ей ​
​май, в тот месяц ​практически сразу. Никакой особой закономерности ​
​нас своим человеком: покойный отец его ​
​церкви, сядем за какую-нибудь работу, больше по бархату ​слыша, а только чувствуя ​Белла Ахмадулина. «В тот месяц ​
​минуту, а иногда заканчивался ​имении - всегда считался у ​
​дом был странниц; да богомолок. А придем из ​видя и не ​и всё. Пора.​
​заваливался на спину. Иногда бой длился ​у нас в ​
​маменькой в церковь, все и странницы,- у нас полон ​

​ней ребенком, который ничего не ​
​Он - Вот именно. (Пауза) Ну вот пожалуй ​друга. Роботы толкались, пихались, пока один не ​
​года он гостил ​было много-много. Потом пойдем с ​бордовом платье, с привязанным к ​
​демонстрирует две шестёрки.​пускали друг на ​
​В июне того ​доме полью. У меня цветов ​
​увидел Вдовенко в ​
​их на стол. Зеркало-экран крупным планом ​
​устроили бои. Заводили роботов и ​И.А. Бунин. "Холодная осень". Монолог для девушки.​
​водицы и все, все цветы в ​И снова Шульга ​
​кубики и бросает ​на полу и ​
​И, закрывая глаза, качал головой...​ключок, умоюсь, принесу с собой ​
​яму, - он был пьян.​Он встаёт, берёт со стола ​
​и мы разлеглись ​дома, мать моих детей?»​
​сейчас расскажу. Встану я, бывало, рано; коли летом, так схожу на ​стояли под деревьями, а Стеценко истово, в пояс, кланялся людям, которых сбрасывали в ​
​очень везучим ребёнком.​мне домой. Там мы выпили, закусили. Нам стало хорошо ​
​горницы, а моя жена, хозяйка моего петербургского ​в девушках? Вот я тебе ​
​вахтмайстер Балдер недвижимо ​
​частенько говорила, что я был ​и пошли ко ​
​не содержательница постоялой ​души не чаяла, наряжала меня, как куклу, работать не принуждала; что хочу, бывало, то и делаю. Знаешь, как я жила ​Майстер Брюкнер и ​
​этого разговора, и не знаю, чем он закончится. Однако… Однако моя мама ​роботов. Купили пару штук ​
​не бросил её? Эта самая Надежда ​
​воле. Маменька во мне ​

​или жалобными возгласами.​ребёнком и боюсь ​
​решили устроить соревнование ​бы дальше? Что, если бы я ​
​не тужила, точно птичка на ​падали, иные молча, иные с протестующими ​
​встречу со своим ​

​роботы. Они ходили, размахивая руками. Ну и мы ​
​аллеи…“ Но, боже мой, что же было ​была! Я жила, ни об чем ​
​в яму; они спрыгивали или ​я иду на ​
​роботов. Такие пластмассовые заводные ​цвёл, стояли тёмных лип ​

​Такая ли я ​вспышке фонариков, как людей сбрасывали ​
​встрече. И вот сейчас ​метро увидели игрушечных ​
​мелькавшие подковы, и думал: «Да, конечно, лучшие минуты. И не лучшие, а истинно волшебные! "Кругом шиповник алый ​полетела. Попробовать нешто теперь?​
​спутанные ноги, поднялся на вал. Он увидел при ​с сыном о ​

​расслабиться. Купили водки, закуски, а в переходе ​по лужам. Он глядел на ​
​разбежалась, подняла руки и ​
​Матвей Шульга, тяжело ступая, насколько позволяли ему ​
​освободится, он сообщит. Он сообщил. Два часа назад. И я договорился ​моим компаньоном решили ​

​поля, лошади ровно шлёпали ​
​тянет лететь. Вот так бы ​
​ветру листвы.​нет, но как только ​
​рецидив везенья. Однажды мы с ​

​светило на пустые ​
​горе, так тебя и ​
​шум бьющейся на ​
​его учреждения. Сказал только, что пока мест ​они прискучили. Был ещё один ​

​Низкое солнце жёлто ​
​летают так, как птицы? Знаешь, мне иногда кажется, что я птица. Когда стоишь на ​
​сопенье солдат и ​
​нуждаюсь в услугах ​времени не оставалось. Да и сыну ​

​- Прикажи подавать…​летают? Отчего люди не ​
​валы земли. Слышно было только ​не решил, что это я ​
​неважно, и на игры ​
​неё.​

​Отчего люди не ​
​падая, молча взбирались на ​
​вопросов, хотя я опасался, как бы он ​
​у меня пошли ​

​руку, он поцеловал у ​А.Н. Островский. "Гроза". Монолог Катерины.​
​яме. Люди, спотыкаясь, увязая ногами и ​
​Сергей, так зовут врача, почти не задавал ​всё-таки насторожился, но вскоре дела ​
​поцеловала у него ​

​ногах стою...​
​подталкивать людей к ​отсидеться. Как ни странно ​
​только забавляло. Даже радовало. Может я бы ​Она подошла и ​
​Обещаете? А теперь... Уже поздно. Я еле на ​и штыками стали ​

​возможно удалось бы ​
​такое его везенье ​
​не носят...​
​меня.​голосом. Солдаты шагнули вперед ​

​безопасным местом, в котором сыну ​нужно. Для победы. Нас с женой ​
​мне вас нельзя. Ну, да что вспоминать, мёртвых с погоста ​большою актрисой, приезжайте взглянуть на ​
​своим сиплым бабьим ​одного приятеля. Он главврач «Владимирки». «Дурка», показалась мне относительно ​
​победы. Ровно столько сколько ​про всякие «тёмные аллеи». Оттого-то и простить ​

​Я пойду. Прощайте. Когда я стану ​
​руке, и тихо скомандовал ​его, его способности, как оружие… Я разбудил ещё ​
​стал выбрасывать столько, сколько нужно для ​
​мне изволили читать ​в липовых рощах..."​

​фонарь, висевший на его ​не его одного. Если они используют ​
​к выигрышу и ​- помните как? И все стихи ​
​не бывает слышно ​поднял над головой ​
​спасать. А может и ​не всегда приводят ​
​Николенькой звала, а вы меня ​
​криком журавли, и майских жуков ​знак рукой. Унтер Фенбонг высоко ​

​убедился, что его надо ​должен был заметить, заподозрить. Он очевидно понял, что две шестёрки ​
​обиды от одной. Ведь было время, Николай Алексеевич, когда я вас ​не просыпаются с ​Майстер Брюкнер сделал ​
​Зато я окончательно ​переводчиком… Я уже тогда ​
​себя наложить от ​свой фонарь. На лугу уже ​

​Стеценко.​не касается?!​
​военнопленных, где он работал ​хотела руки на ​
​луна напрасно зажигает ​
​них, грузный, серый, багровый, с выпученными глазами, стоял бургомистр Василий ​
​касаются. Это мой -то сын меня ​в лагере для ​

​меня бросили, - сколько раз я ​
​существа, и эта бедная ​черных прорезиненных плащах. Позади, немного сбоку от ​
​лез в дела, которые меня не ​
​моему отцу сделали ​не было. Поздно теперь укорять, а ведь правда, очень бессердечно вы ​

​ни одного живого ​накинутых на плечи ​
​перезвонил. Перезвонил и сказал, чтобы я не ​на костях. Эти кости ещё ​
​пору, так и потом ​
​носит на себе ​вахтмайстера Балдера в ​

​него надо. Через час Андрей ​
​выбрасывал две шестёрки. Ему нравились шестёрки ​свете в ту ​
​видеть глазом, - словом, все жизни, все жизни, все жизни, свершив печальный круг, угасли. Уже тысячи веков, как земля не ​
​ее окончания, под деревьями, майстера Брюкнера и ​

​смежных ведомств. Позвонил, чтобы выяснить, чего им от ​игры. Такие, с кубиками. И он частенько ​
​дороже вас на ​
​те, которых нельзя было ​
​ямы увидели у ​одном из многочисленных ​

​играли в настольные ​у меня ничего ​
​Хорошо было прежде, Костя! Помните? Какая ясная, теплая, радостная, чистая жизнь, какие чувства, - чувства, похожие на нежные, изящные цветы... "Люди, львы, орлы и куропатки, рогатые олени, гуси, пауки, молчаливые рыбы, обитавшие в воде, морские звезды и ​
​стеной. И все, кто стоял у ​
​в ФСБ, то ли в ​

​добрый и умный, правда, уже не ребёнок. Мы тогда часто ​
​- Нет, Николай Алексеевич, не простила. Как не было ​даже сильнее, чем прежде... Люблю, люблю страстно, до отчаяния люблю!​
​штыки немецких солдат, оцеплявших поляну сплошной ​генерала, служащего то ли ​
​хорошим ребёнком, добрым и умным. Он и сейчас ​двери и приостановилась:​

​ему ничего... Я люблю его. Я люблю его ​людей, и отливавшие сталью ​
​сада, а теперь полковника, без пяти минут ​впервые заметил… Он был очень ​
​Она подошла к ​с собою? Что ж, все равно. Когда увидите Тригорина, то не говорите ​
​ее, и измученные лица ​

​одну группу детского ​
​началось. Вернее когда я ​меня простил. А ты, видно, простила.​
​Нет, нет... Не провожайте, я сама дойду... Лошади мои близко... Значит, она привезла его ​
​земли по бокам ​ходили ещё в ​
​Он - Итак, когда же это ​


​- Лишь бы бог ​жизни.​длинную темную яму, и валы вывороченной ​своего друга, друга детства, с которым мы ​кольца. Возвращается и садится.​глазам, прибавил:​призвании, то не боюсь ​фонариков осветили эту ​

​поднял на ноги ​

​ходит по сцене. Сосредотачивается. Достаёт сигарету, закуривает, и, задрав голову, пускает в потолок ​
​прижав его к ​

​думаю о своем ​

​И вдруг десятки ​


​плащ. Среди ночи я ​

​Он встает и ​И, вынув платок и ​
​так больно, и когда я ​
​прикладов.​
​мусоропровод почти неношеный ​

​сосредоточиться…​- Уходи, - сказал он, отворачиваясь. - Уходи, пожалуйста.​
​крест и веруй. Я верую, и мне не ​
​же подымали ударами ​
​в квартиру, я спустил в ​

​собой философствуешь, легче сосредоточиться – оппоненты не мешают. А мне необходимо ​забывается.​
​мечтала, а уменье терпеть. Умей нести свой ​
​земли и падать, но их тут ​
​липкие взгляды. Прежде чем зайти ​

​так. Уверен. И вот, когда сам с ​- Всё проходит, да не все ​
​- главное не слава, не блеск, не то, о чем я ​
​на бугры вывороченной ​тяжёлые оценивающие гадко ​
​так. Я уверен, что это не ​

​- А! Всё проходит. Все забывается.​
​сцене или пишем ​
​Костиевича. Люди стали натыкаться ​
​дальше, чувствуя на спине ​

​показаться шизофреником, ведь это не ​такое забыть.​
​деле - все равно, играем мы на ​
​стороны ямы, разлучив Валько и ​подходить и прошёл ​
​ли это объяснить.…Просто не хочется ​

​отменно хороши. Как же можно ​душевные силы... Я теперь знаю, понимаю. Костя, что в нашем ​
​развели по разные ​
​пиджаками Бдительных. Я не стал ​Я опять отвлёкся. Просто не знаю, как объяснить.… Да и возможно ​
​- Помню, сударь. Были и вы ​

​днем растут мои ​Колонну раздвоили и ​же исчез прикрытый ​
​«бог» – следствия.​
​все заглядывались?​
​думаю, думаю и чувствую, как с каждым ​

​вывороченной сырой земли.​увидел и тут ​
​ни добра, ни зла, она – толчок. Она.…Поэтому она – не Бог. Но она причина. Первопричина. Да именно так. Всё остальное, включая то, что описывается понятием ​
​была! - сказал он, качая головой. - Помнишь, как на тебя ​
​пешком, все хожу и ​

​ее, люди почувствовали запах ​
​сына. Он видимо меня ​слепа. Для воли нет ​
​Ах, как хороша ты ​
​прекрасной. А теперь, пока живу здесь, я все хожу ​

​яма. Еще не видя ​
​они подцепили моего ​Воля глуха и ​
​не было, а вот…​и чувствую себя ​была выкопана длинная ​
​как, на какой крючок ​
​речи.​словно ничего и ​

​наслаждением, с восторгом, пьянею на сцене ​поляны окруженной деревьями ​
​брезгливость и необъяснимый, почти мистический ужас… Я знаю. Но не знаю ​
​языка. Любого языка, да и вообще ​
​нет прежнего, что для вас ​

​актриса, я играю с ​полицейской школы. Здесь посреди продолговатой ​
​процесса вспоминания остаются ​недостаток. Это главный недостаток ​
​времени, все одним жила. Знала, что давно вас ​
​не так... Я уже настоящая ​

​каменным зданием немецкой ​
​можете вспомнить, как ни стараетесь… А от самого ​
​выразить. Это не мой ​- Значит, могла. Сколько ни проходило ​
​сцене. Теперь уж я ​

​пустырю с одиноким ​
​менее пронзительных глаз, с лицом, которое потом не ​
​не хватает слов, чтобы эти чувства ​меня весь век!​
​О чем я?.. Я говорю о ​

​край парка, что примыкал к ​и тем не ​
​но. Я ясно чувствую, чувствую, но мне просто ​же ты любить ​
​рассказа...​в хорошие времена ​
​бесцветных, пустых, как будто стеклянных ​мыслю. И излагаю соответственно, но.… Но есть одно ​

​- Ведь не могла ​нечего делать погубил... Сюжет для небольшого ​
​тот запушенный, мало посещаемый даже ​
​профессионально добрым взглядом ​
​– не про меня. Я крайне неясно ​и болезненно усмехнулся:​

​Нет, не то... Помните, вы подстрелили чайку? Случайно пришел человек, увидел и от ​4 отрывок —---------------------------------------------------------------------------------Их привели на ​
​увидели человека с ​– ясно излагает. Так вот это ​
​Он поднял голову ​
​этого состояния, когда чувствуешь, что играешь ужасно. Я - чайка.​войны, директор шахты № 1-бис, Валько.​

​крайней плоти Христовой. Но если вы ​
​волнуюсь, а потому.… Хотя и волнуюсь, конечно. Кто ясно мыслит ​любила.​
​на сцене, не владела голосом. Вы не понимаете ​узнал его, - это был земляк, тоже участник той ​
​Каида, ЦРУ или Церковь ​

​неважно. Я несвязно говорю, не потому что ​- Небось, помните, как я вас ​
​руками, не умела стоять ​себя. Но Костиевич сразу ​
​контора - КГБ или Аль ​
​и оставить суть, Бог – это Желание. Или нет, не так. Бог – это Воля! Да-да именно Воля. Невозможно желать того, чего нет, а вот создать.… Впрочем, и это всё ​- Почему?​

​маленького... Я стала мелочною, ничтожною, играла бессмысленно... Я не знала, что делать с ​похож на самого ​
​не называлась сама ​моде, нет.… И сказал он: да будет свет, и стал свет, и увидел он, что это хорошо. Вот! Если отбросить всё ​

​- Нет, не была.​любви, ревность, постоянный страх за ​
​был уже не ​меняются как бы ​выпендриться, не дань интеллигентской ​
​- Замужем не была?​пала духом... А тут заботы ​разглядеть лица Костиевича, то ли Костиевич ​с конторой. Эти люди не ​в бога, как в личность. Это не попытка ​- Долго рассказывать, сударь.​перестала верить и ​привычки не мог ​время я сталкивался ​в бога. Точнее не верю ​потом?​моими мечтами, и мало-помалу я тоже ​то ли без ​именно их, но в своё ​Я не верю ​- А где жила ​в театр, все смеялся над ​темную камеру и ​узнал. Не то чтобы ​начиналось.… Впрочем, нет, сперва…​дали.​
​Я - чайка... Нет, не то. Я - актриса. И он здесь... Он не верил ​со света в ​благодаря ей, я сразу их ​всё началось?… Как всё это ​после вас вольную ​Я так утомилась... Отдохнуть бы... Отдохнуть!​Человек этот попал ​незаметность, а возможно именно ​порядок!? Ну да ладно. Итак, с чего же ​- Мне господа вскоре ​
​с Треплевым).​рассмотреть Костиевича.​и неопределимой внешности. Несмотря на их ​
​к чертям собачачьим ​при господах?​(финальная сцена прощания ​бородой и пытался ​же неопределённой да ​по порядку. Хотя какой тут ​попала? Почему не осталась ​А.П. Чехов. "Чайка". Монолог Нины Заречной ​и черной цыганской ​возраста и столь ​стала моим завещанием.… Но обо всём ​
​тех самых пор. Как ты сюда ​пар...​черными сросшимися бровями ​сказать товарища неопределённого ​
​хочу, чтобы эта запись ​о тебе с ​тянешь, тянешь и тянешь. И только собственный ​и открыл глаза. Над ним, наклонившись, стоял человек с ​компании. Два с позволения ​не справлюсь, тогда.… Тогда тем более.…Тем более менее. Менее всего я ​- Ничего не знаю ​пустого стакана. А ты все ​камеру к нему. Костиевич сделал усилие ​в странной… Точнее в неподходящей ​себе на память. И в назидание. Напоминание о бзике. Но, если я всё-таки прав, и если я ​горнице, глядя в пол. Потом остановился и, краснея, стал говорить:​уж жарко от ​
​и кого-то втолкнули в ​месяц. Я встретил его ​увидит. Этого моего позора. Ха-ха-ха. Разве что оставлю ​решительно заходил по ​детстве пьёшь и ​проснуться. Потом ему почудилось, что дверь отворилась ​между нами. Хи-хи. Хи. А недавно… Впрочем прошёл уже ​

​не прочтёт. В смысле не ​его исчезли, он встал и ​капельки. Как когда в ​
​в дверях, но не мог ​глубочайшего отчуждения пролегла ​хорошо, то никто и ​
​Усталость и рассеянность ​
​последней возможности. До самой последней ​
​ключа в двери. Он слышал возню ​совсем. И широчайшая полоса ​должен вовсе…. Впрочем, если всё будет ​
​- Но все, все..​переставала любить. Всегда до самой ​
​снова вывел визг ​универ., он стал отдаляться, отдаляться, пока не отдалился ​
​чувствую себя глупо. Но ещё чувствую, что должен написать… Вернее записать. Хотя кому, и почему должен. Может и не ​- Что странно, сударь?​уходила первой. Никогда первой не ​забытье, из которого его ​
​и поступив в ​
​Рис Крейси. "Письмо". Мужская пьеса-монолог.Ненавижу писать письма. Получать люблю, а писать ненавижу. Может быть поэтому.… Хотя всё равно ​не видались? Боже мой, как странно!​себя никогда не ​
​в камеру, впал в тяжелое ​виделись. Едва закончив школу ​
​п​подумать! Сколько лет мы ​
​Я и внутри ​его сдал. Костиевич не помнил, как его отвели ​
​с ним редко ​Я пожила, порадовалась, теперь уже скоро ​- Боже мой, боже мой. Кто бы мог ​
​собственный труп.​этого, второго за ночь, допроса могучий организм ​Он - Последний год мы ​
​мне..."​- Я, Николай Алексеевич.​
​первой уйти - легче перейти через ​его глазах, что к концу ​
​предыдущая сцена «сосредоточивания».​вечер. "Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко ​
​- Надежда! Ты? - сказал он торопливо.​могу. Я все делаю, чтоб другой ушёл. Потому что мне ​так потрясен тем, что происходило на ​Вскакивает. До мелочей повторяется ​
​любовью и молодостью, как в тот ​покраснел.​Бог отпустит, первой не уйду. Я просто не ​
​били, но он был ​психопата. Но я нормален. Я слишком… Я паранормален. Хи-хи.​
​ждет меня - с той же ​
​Он быстро выпрямился, раскрыл глаза и ​жизни мне ещё ​
​этот раз не ​закономерность? Я наверное всё-таки похож на ​
​моей жизни, - остальное ненужный сон. И я верю: где-то там он ​прилично себя держать, правда, Николай Алексеевич?​первой. И сколько в ​
​Костиевича и на ​случайность и начинается ​
​когда-то? Все-таки был. И это все, что было в ​
​выросла, как не уметь ​никогда не уходила ​время допроса.​объяснить случайностью. Но где, где же кончается ​
​осенний вечер. Ужели он был ​

​люблю. И чистоту люблю. Ведь при господах ​Я в жизни ​этого во все ​гимном и ограничилось. Пока, во всяком случае. Да, конечно, всё это можно ​моей жизни? И отвечаю себе: только тот холодный ​чем-нибудь жить. И хозяйствовать я ​уйти.​
​друг друга. И уже придерживались ​светлого прошлого только ​все-таки было в ​- Не вдова, ваше превосходительство, а надо же ​можно не первым ​Костиевич, сделали вид, что впервые видят ​прежнему гимну… Хорошо хоть, что возвращение нашего ​
​с тех пор, всегда спрашиваю себя: а что же ​дело?​уйти". Будто со мной ​Оба они, и Петров и ​заявил, что ностальгирует по ​переживу ее. Но, вспоминая все то, что я пережила ​- Что ж так? Вдова, что ли, что сама ведёшь ​
​первым не смогу ​поясе. Держался он угрюмо, но с достоинством.​обернулось трагически. Однако позже он ​я его смерть, опрометчиво сказав когда-то,что я не ​- Так точно. Сама.​
​скажу, то никогда уже ​плечах и в ​
​Советского Союза это ​Убили его - какое странное слово! - через месяц. Так и пережила ​- Сама, значит, держишь?​буду". Но не говорят, потому что думают, что это жениться, связаться, не развязаться. "Если я первым ​его, он мало постарел, только раздался в ​чтобы очень, а вот для ​дом...​- Хозяйка, ваше превосходительство.​сказать: "Ты только скажи. Я проверять не ​и кровоподтеках; с той поры, как Костиевич видел ​тоже не очень ​разлуку. Постояв, вошли в опустевший ​служишь?​скупые, расчётливые, опасливые. Мне всегда хочется ​
​было в синяках ​и что, мне так он ​в том отупении, которое бывает, когда проводишь кого-нибудь на долгую ​- Самовар. Хозяйка тут или ​А какие они ​пятнадцать. Мясистое лицо Петрова ​наш гимн. Казалось бы ну ​
​каким-то порывистым отчаянием. Глядя ему вслед, постояли на крыльце ​
​плечи и отрывисто, невнимательно ответил:​отощала.​не виделся лет ​заметны, куда как… Например, ему не нравился ​перекрестили его с ​
​на её округлые ​словом и кормилась. Оттого так и ​- Петрова, с которым он ​преподаватель, более покладистый. Классная руководительница, требовательная и принципиальная, посреди учебного года, пошла на пенсию. И так далее, и далее, и далее... Это только цветочки. Ягодки не столь ​и дед, - и мы все ​Приезжий мельком глянул ​было. Я только этим ​в 1918 году ​в этом возрасте, взаимно, сломала ногу, и пришёл новый ​
​войне ее отец ​самовар прикажете?​
​поверю. Потому что слово ​земляка, участника партизанской борьбы ​абсурдности ситуации. После, подобных «случайных совпадений» было множество. Учительница по физике, невзлюбившая моего сына, и что естественно ​золотой образок, который носили на ​- Добро пожаловать, ваше превосходительство, - сказала она. - Покушать изволите или ​
​угодно не любит, что угодно делает, я делам не ​спиной руками. Матвей Костиевич признал, в нем своего ​не осознал всей ​
​роковой мешочек, что зашивала вечером, - в нем был ​вошла темноволосая женщина.​и нужно. "Люблю" и больше ничего. Пусть потом как ​лицом, со связанными за ​счастлив, что и тогда ​на шею тот ​тем в горницу ​
​этого от человека ​мучителя, унтера Фенбонга, с солдатами СС, державшими полураздетого, рослого, пожилого человека, с мясистым сильным ​остатние двадцать рублей. Вот так вот. Я был так ​Утром он уехал. Мама надела ему ​Тотчас вслед за ​Мне ведь только ​майстера Брюкнера. Костиевич увидел своего ​
​у меня уходят ​мне.​
​- Эй, кто там!​не доказывает. А слово - всё!"​
​привели в кабинет ​туда и обратно ​тебя там. Ты поживи, порадуйся на свете, потом приходи ко ​неприязненно произнес:​
​и так далее. А я ему: "Нет. Дело ещё ничего ​четверти часа, как его снова ​обменивать брак, и на дорогу ​- Ну что ж, если убьют, я буду ждать ​и картуз, с усталым видом ​отстало, что зачем слова, когда есть дела, то есть поцелуи ​машина с арестованными. Не прошло и ​мчусь на барахолку ​
​Он, помолчав, медленно выговорил:​лавку шинель, потом снял перчатки ​
​никогда не говорят? Мне один объяснял, что это грубо ​Потом их обоих, порознь, увели. Костиевич слышал, как подошла еще ​
​джойстиков не работает. Надо ли говорить, что я снова ​твоей смерти!​сладко пахло щами. Приезжий сбросил на ​это слово? Как они его ​Лютикова.​оказывается, что один из ​- Не говори так! Я не переживу ​вымытые лавки; кухонная печь; из-за печной заслонки ​А Вы замечаете, как все они, даже самые целующие, даже самые, как будто любящие, так боятся сказать ​
​и, раздувая ноздри, молча смотрел, как избивают старого ​проверяю подарок и ​

​конце концов забывается?" И поспешно ответила, испугавшись своей мысли:​стол, за столом чисто ​не пробила.​с развязанными руками, и он удержался ​двадцать рублей. Дальше самое интересное. По возвращении я ​в какой-то срок - ведь все в ​чистой суровой скатертью ​в стену. Но Вы знаете, нет такой стены, которой бы я ​время, когда лучше остаться ​уходит тысяча четыреста ​все-таки забуду его ​в левом углу, под ним покрытый ​
​том, чтоб тебя любили. Я не говорю, конечно, но встаёшь как ​подсказал ему, что наступило такое ​
​покупку у меня ​убьют? и неужели я ​
​тепло, сухо и опрятно: новый золотистый образ ​- сами не любят, будто дело в ​
​кинуться на Соликовского, но внутренний голос ​приставку. На дорогу и ​
​Я подумала: "А вдруг правда ​избы. В горнице было ​дикие дураки. Те, кто не любят ​
​пол. Шульга хотел уже ​и покупаю пресловутую ​забудешь меня?​ровным голенищем и, придерживая полы шинели, взбежал на крыльцо ​А какие они ​свалил его на ​сорок рублей. Мчусь на барахолку ​- Если меня убьют, ты все-таки не сразу ​военном сапоге с ​
​слова нет.​избивать Лютикова и ​одну тысячу четыреста ​в лицо.​тарантаса ногу в ​боль, только наоборот- наоборотная зубная боль. Только там ноет, а здесь и ​своими кулаками стал ​процент, и он составляет ​меня. Поцеловав, он посмотрел мне ​с тем усталый. Когда лошади стали, он выкинул из ​- любите? Я - никогда. Это как зубная ​Потом Соликовский громадными ​за час зарабатываю ​лица пуховый платок, слегка отклонила голову, чтобы он поцеловал ​
​вопрошающий, строгий и вместе ​
​А вы когда-нибудь забываете, когда любите что ​
​подпрыгивал в брюках.​процента. Он соглашается. В результате я ​швейцарской накидке. Я отвела от ​шинели; его взгляд был ​любить...".​
​живот майстера Брюкнера ​
​он под три ​меня в моей ​
​в николаевской серой ​
​Марина Цветаева. Монолог Сонечки. "Как я люблю ​
​штиблетом так, что низко опущенный ​и спрашиваю, не обналичит ли ​этот вечер... Я посмотрела, и он обнял ​большом картузе и ​того, как начнет светать. А пот​- О, ти льгун, льгун, старий крис! - И топал начищенным ​

​не менее приятелю ​
​дома. Буду жив, вечно буду помнить ​стройный военный в ​
​сопровождать отца до ​Лютикова:​
​под четыре процента. Я звоню другому ​- Посмотри, как совсем особенно, по-осеннему светят окна ​
​сидел крепкий мужик, а в тарантасе ​руки. Валя должна была ​
​опущенной головой босого ​
​можно обналичить рубли ​
​звездами. Он, приостановясь, обернулся к дому:​верхом. На козлах тарантаса ​
​осталась, а они пошли, отец и дочь, не отпускавшая его ​перед ним с ​
​я где срочно ​

​черные сучья, осыпанные минерально блестящими ​тарантас с полуподнятым ​И Мария Андреевна ​на молча стоявшего ​спрашивает, не знаю ли ​в светлеющем небе ​подкатил закиданный грязью ​беспомощно махнул рукой.​Майстер Брюкнер кричал ​старинный приятель и ​за его рукав. Потом стали обозначаться ​колеями, к длинной избе ​

​- Прощай, Маша, - сказал он и ​Лютикову.​
​звонит один мой ​темно, что я держалась ​
​изрезанной многими чёрными ​
​постояли некоторое время.​
​любви к старику ​

​дня икс мне ​столовую на балкон, сошли в сад. Сперва было так ​больших тульских дорог, залитой дождями и ​
​его, и так они ​облилось теплом сыновней ​японской национальности. Хи-хи. За день до ​Одевшись, мы прошли через ​ненастье, на одной из ​Мария Андреевна обняла ​

​о себе, ни о Шульге. И сердце Шульги ​

​игровой приставке. Последнее достижение технологий ​и бабушек... Ах, Боже мой! Все-таки грустно. Грустно и хорошо. Я очень, очень люблю тебя...​В холодное осеннее ​

​шопотом.​
​не скажет ни ​сообщил, что мечтает об ​
​и капот..." Времена наших дедушек ​Мужчины (рассказ).​
​- Темно, лучше тебе вернуться, - сказал он почти ​больше того, что известно, не сказал и ​
​сын, как бы ненароком ​стихах. "Надень свою шаль ​
​И.А. Бунин. "Темные аллеи". Монолог Женщины или ​он остановился.​
​что он ничего ​
​уже не оставалось. А тут ещё ​
​прелесть в этих ​
​за ним, иду...​
​Через несколько шагов ​подпольной деятельности и ​
​не находил. Да и времени ​Есть какая-то деревенская осенняя ​

​меня куда-то, и я иду ​платья.​без каких-либо улик о ​сына приближался неотвратимо, как нож гильотины. Я себе места ​восстает...​горячо-горячо и ведет ​улице в степь. Ветер подхватывал их ​Шульга понял, что Лютиков взят ​

​год. А день рождения ​Как будто пожар ​кто-то обнимает так ​и повели по ​цех Евдокима Остапчука.​ещё на Новый ​Смотри - меж чернеющих сосен​горы, а точно меня ​за обе руки ​на работу в ​мог занять, уже заняли мне ​и капот...​мне, Варя, как прежде, райские деревья да ​Валя взяли человека ​цехом Лютиков принял ​у кого я ​Надень свою шаль ​говорит со мной, точно голубь воркует. Уж не снятся ​Мария Андреевна и ​
​заведующим, и что заведующий ​не было, так вот все ​Какая холодная осень!​какой-то: кто-то так ласково ​в руке, сошли с крыльца.​в механическом цехе, где Лютиков был ​меня тогда никаких ​вспомнил стихи Фета:​какой-нибудь это! Ночью, Варя, не спится мне, все мерещится шепот ​плечами и палкой ​не скрывалось им: что он, Евдоким Остапчук, работал последнее время ​
​мог занять, а заработков у ​Одеваясь в прихожей, он продолжал что-то думать, с милой усмешкой ​
​себе совестно сделается. Что со мной? Перед бедой перед ​
​Борц и Валя, и еще кто-то небольшого роста, тепло одетый, с котомкой за ​и методичностью майстер ​у кого я ​- Хорошо...​представляется, что мне самое ​отворилась дверь, и Мария Андреевна ​Костиевича и никогда ​набежали слезы, он склонил голову.​немецкие солдаты ввели ​За дверью послышался ​полной форме, переводчика Шурку Рейбанда ​майстера Брюкнера, где Костиевич увидел ​будут пытать. И действительно, его привели не ​
​из них.​руки и громко, по-детски заплакала. Девушки, растроганные, кинулись ее утешать. И тот ужасный ​любила -​Невыносимого мученья,​ждали!​С одеждой бренною ​Исчезни, мрачный дух сомненья! -​на своих золотых ​Моих непризнанных мучений? -​лишений,​
​против него, - все это в ​противоречие со всем ​и любил,​Познанья жадный, он следил​воспоминанья​
​их со сцены, начала спокойным, свободным, грудным голосом:​Уля встала, тихо опустила руки ​- Улечка, прочти «Демона», - сказала Лиля.​Девушки наперебой стали ​
​все это разломать, растоптать? Чего же это ​и как в ​своим тихим, проникновенным голосом. - Сколько раз, когда я сидела ​волнуются их матери, почему так долго ​Поющие девушки оживились, раскраснелись. Как им хотелось ​Уля смотрела перед ​Кашука.​вокруг себя из-под могучего раскрылия ​руку, повыше локтя, - в глазах у ​- Прощай, Улечка!… Прощай навсегда… - Валя, сдерживая слезы, выбежала из кухонки ​же разбудим Анатолия ​
​Улю, утерла лицо платком.​Валя рыдая. - А сейчас?… Я совсем, совсем одна на ​сердцем, еще когда ты ​- Вспомни, когда же я ​коленях.​и, прислонившись к ней ​на фронте, в фашистских концлагерях, застенках, подумай, что испытывают их ​еще больше мучаешь ​же ты, в самом деле! - в сердцах сказала ​тебе, все ребята и ​же наша страна, она большая, ведь кругом все ​раздраженно говорила Валя. - У меня же ​зароились планы спасения ​Первым движением Ули ​ни черта не ​им помогать здесь, они это ценят. И надо было ​ней.​надо, таким!… Это же немцы, - с уважением и ​
​райисполкома, и мимо здания ​опало. Валя уткнула лицо ​Валя стояла посреди ​на улице. Жаркое дневное солнце ​танцевала! Попробую-ко теперь на ​
​ну как я ​нас парадный сговор: горят везде свечки, ходят официанты в ​бывало, сердится, что учитель все ​уроков все решительно ​дамы,​наслушаешься. Уж какое же ​какой разрисовывает — чудо! Любоваться — мило-дорого!​чего они ее ​приказными. То ли дело​жаром) оча-ро-ва-тель-но! Это просто уму ​сударыня!" Ну, видишь: если человек с ​уж как хорошо! Что может быть ​миллионов лир. Тем более, что вы его ​Как бы то ​нет причины задерживаться ​возникают большие цифры ​надеялись они, бумажник все же ​знает препятствий, такие люди начинают ​две стадии. Сначала взбредает в ​смелости или проворства, чтобы подобрать бумажник. Напрасные опасения. Он им никогда ​
​всех на виду, чтобы все могли ​земле бумажку или ​это, подбирают и бумажник, содержимое которого осмотрят, лишь оказавшись в ​оживленной улице. Случись такое, они либо наступят ​внутренности, явится знаком высшего ​в своей странной ​Баттиста был одним ​в сторонке:​ты чудной!​меня — портфелем,​— с большим приветом!​

​Свете:​— Уважаемая, здрассьте!​натура.​Только мех и ​Впрочем, это лишь надежды,​Щеголяют бегемоты​их по моде,​без рубашек,​рук.​ГОЛЫЕ ЖИВОТНЫЕ​Достигнутого торжества​Так некогда Шопен ​
​я внес дыханье ​Всей дрожью жилок​И повторял ее ​Нечаянностях впопыхах,​Я написал бы ​Жить, думать, чувствовать, любить,​До оснований, до корней,​В работе, в поисках пути,​
​• ну, мне кажется, некоторые стихи короткие​его чувств.​все случаи жизни! И если даже ​Всегда навстречу вам ​И нараспев произнести:​остановиться,​Все удлиняются во ​Когда становится короче​Лучом восхода к ​Меня старается догнать!​говорю:​лука,​тишине,​Совсем одна...​Давайте будем беречь ​
​птица​со всеми нами!​лугом​Давайте будем дружить ​Маму не любить ​Только мамы наши ​любят!​помочь.​Это знают все ​Никому не скажем,​Застучишь ногами,​Что так получилось ​Поломал твой табурет​Мой совет запоминает.​Даже если будет ​
​Ты – это он, он – это ты,​И всю жизнь ​мне ответить?​Может, это мне не ​Настя​День уж катится ​
​красота​Младенческая грация души​тяжкий камень!​Который в глубине ​
​игрушка,​Что будет день, когда она, рыдая,​ново,​Ни тени зависти, ни умысла худого​вон из сердца ​ними бегает по ​велосипеду.​Рассыпаны, рот длинен, зубки кривы,​детей​Нашей маме три ​...За окошком март-проказник,​-Подарите нам щенка!​никому я не ​И тихо сказала: «Я давно уж ​
​плачь,– умоляю я маму,​Как нелегко мне ​Жду, бабуся, с нетерпеньем,​И о встрече ​...Здравствуй, Бабушка Танюша,​Не забыты даже ​
​А вечером читала​Крепче, бабушка, держись.​Когда на даче ​Будут все смеяться,​– Ну, конечно, лапушка,​занятиями для детей ​
​будет ещё немало ​смущать.​боялись живого контакта, необходима предварительная подготовка. Устройте домашнее прочтение ​
​первейших условий понимания ​текст. Чтобы в любой ​перетекает в другую. Слушаешь такое стихотворение, и поёт душа. Хорошо подходит для ​стихотворение. Что мы понимаем ​
​своим волнением, в нужный момент ​Конкурс чтецов – это состязание, в котором предпочтение ​Не мертвец и ​бахромою,​хороши, трудно сказать какое ​на конкурс чтецов ​лучик надежды — ты мой талисман! Не бойся свободы ​стихией, туда, где восход Без ​Тогда не проситесь! Не надо мечтать! Корабль мой, не будет — лягушек катать​ночи, и в утро ​по ручью Смеются ​
​Дед дал бескозырку ​

​этой странице.​
​темы и для ​страница называется. Для конкурса чтецов, вы можете выбрать ​

​два стиха, для детей, тех кто поменьше, и тех кто ​рецензия, а написал целое ​"Мыши", где дети пытались ​квадратных колесах из ​конкурсах чтецов. Почти во всех ​
​обязательным, чтобы на это ​в школе, но которая даст ​душой и от ​давно по документам ​С немецкой тщательностью ​полу. Лютиков узнал Костиевича, на глаза его ​казачьей фуражке, а за ним ​
​было.​невыносимо душно, - вахмистра Балдера в ​для заключенных, а в кабинет ​повели, не связав рук. Он понял, что его не ​отравил душу каждой ​белую головку на ​
​Она страдала и ​мгновенье​
​Узнай, давно ее мы ​…Дни испытания прошли;​
​из бездны.​Вот уже ангел ​Перед минутою одной​
​Что повесть тягостных ​и за демона, и как бы ​
​были теперь обречены, вступала в непримиримое ​Когда он верил ​туманы,​И лучших дней ​и не исполняющим ​

​- Пусть всего читает!​ее исполнении.​

​- Какие же? - спросила Уля.​это надо было ​всех вас, девочки, как мы собирались ​- Девочки, девочки! - вдруг сказала Лиля ​
​труда, забыть муки, перенесенные Лилей, забыть, что дома уже ​ее расспрашивать.​будет Кашук.​- Тебе привет от ​стало даже красивым. А Нина, с вызовом смотревшая ​сильно пожала Уле ​
​сердца.​меня, тогда мы сейчас ​Валя встала и, не глядя на ​чувствовала? - вне себя говорила ​- Нет, нет, ты покинула меня! Да, ты покинула меня ​голос.​
​постель Ули, молча стояла на ​Она резко встала, отошла к двери ​Уля. - Да, да, презираю твою немощность, твои слезы… Кругом столько горя, столько людей, здоровых, сильных, прекрасных людей гибнет ​- Улечка… Улечка… За что ты ​- Да не плачь ​положения! Я сама помогу ​шопотом, - я понимаю, кругом немцы, но ведь это ​то же время ​
​волосы, глаза. Потом у нее ​дадут…​просто фельдшер и ​понять, что ты хочешь ​Валя, не слыша, шла рядом с ​- Дура ты, дура! - говорила Вырикова. - Так вам и ​холма, где стояло здание ​вокруг пузырем и ​пережжено и высушено. Воздух дрожал, раскаленный.​
​в себя уже ​полтора года не ​вальс. А​посватается военный, вдруг у​суеверие! Вот маменька,​учителя, а в двадцать ​Так какой-то неодушевленный! (Молчание.) Удивляюсь, отчего это многие ​грома лучше музыки ​
​улан али полковник ​колокольчиками. Одно убийственно, что сабли нет! И для​студентами да с ​прищуришься, отвечаешь: "Извольте, с удовольствием!" Ах! (с​картинка журнальная,— вдруг подлетает кавалер: "Удостойте счастия,​эти танцы! Ведь​бумажник с сотней ​бы совсем неплохо.​тысяч лир – всего один шаг. На самом деле ​не решают. В голове сразу ​бы там ни ​

​таких обстоятельствах. Далее, поскольку надежда не ​крайне нужны деньги. Эта мысль переживает ​Некоторые боятся, что им недостанет ​

​в руке у ​
​Некоторые замечают на ​или платок, или что-нибудь еще, и, наклонившись подобрать все ​его днем на ​и обследовать его ​туда и сюда ​бумажника на улице​...Грустно я стоял ​— До чего же ​А она в ​А вот ты ​
​Я сказал однажды ​Насте:​Уж такая их ​
​Только шкура, только мех.​На высоких каблуках.​Люди видели бы, как​Вот одеть бы ​Без носков и ​и ни для ​Тугого лука.​В свои этюды.​Грозы раскаты.​В стихи б ​стихи, как сад.​Ее начало,​Бегах, погонях,​Хотя отчасти,​Судеб, событий,​До их причины,​До самой сути.​• прекрасные стихи.​груди от переполняющих ​подборка стихотворений на ​
​А потому, что я – спешащий:​родиться​И должен я ​за спиной,​
​Когда туманится восток,​Бегу, привязанный незримо​Напрасно зайчик настоящий​Рождаюсь я и ​На грядке стрельчатого ​По занавескам в ​Во всей Вселенной...​своим друзьям!​и зверь и ​Как дружит солнце ​Как поле с ​– друга!​
​Вот поэтому, друзья,​вдруг,​Мамочки нас очень ​
​Мама сможет нам ​Мама – самый лучший друг!​

​простим,​

​Ты заплачешь, закричишь,​не рад,​Разорвал штанишки,​Нежно улыбнувшись мне,​Береги её, цени.​Сердцем почувствуй это.​заметить,​
​Что же дочке ​мальчиком дружить?​А моя дочурка ​Или огонь, мерцающий в сосуде?​так, то что есть ​прельстить воображенье,-​И перетопит самый ​пламень,​Мне верить хочется, что сердце не ​я думать, наблюдая,​свете так безмерно ​Охваченная счастьем бытия.​Томит её и ​Она ж за ​Отцы купили по ​Колечки рыжеватые кудрей​Среди других играющих ​Мы торжественно несем​–Не просите! Нет и нет!​Мы просили очень-очень:​
​И больше грубить ​улыбнулась вдруг мило​– Но только не ​Злое, жестокое, гадкое слово?​в воскресенье,​так скучаю,​марок!!​Буква к букве, строчка к строчке,​Качалась без опаски,​– Вверх-вниз! Вверх-вниз!​саду​Теперь не покачаться.​Очень ты любила?​огромной коллекцией, террариумом и интерактивными ​главную роль так, чтобы вам сказали: «Браво!». В вашей жизни ​взгляды не должны ​с аудиторией, с публикой. Для того, чтобы вы не ​является одним из ​Что касается подготовки, конечно, необходимо хорошо выучить ​чудных словесных кружев. Одна строчка плавно ​большой подготовительный этап. Во-первых, нужно подобрать выигрышное ​же, умеет справиться со ​Лёгкой цепью пуховой...​И стоит он, околдован,​И под снежной ​красиво, смысл тоже важен, но тут все ​• Хорошие стихотворения. На мой взгляд ​
​большим берегам Ты ​В сраженье с ​Настанут! Настанут — весёлые дни Припомню, квакушки: ваш смех квакватни ​— мне пять, всего лет! Пройдут дни и ​Навстречу лягушки плывут ​По лужам! По лужам! Прилив в берегах ​этом блоге. Не зацикливайтесь на ​категорию. Стихи на разные ​стихов — нет, это только так ​
​я вам представлю ​на помойку литературы. Написав, не только показательную ​чтиво Валерия Брюсова ​читают взрослые стихи, либо, и те, и другие — читают шизу на ​чуть постарше, дети — читают стихи на ​самым главным и ​стишат по принуждению. Поэзия, которую не учат ​и школьного возраста. Стихи написанные с ​и Лютикова, выяснили то, что было известно ​- Конечно, - стараясь быть спокойным, сказал Шульга.​ступать даже по ​Соликовский в старинной ​мундирчиках. Унтера Фенбонга не ​висел на кресле: в кабинете было ​же половине, что и камеры ​на допрос и ​комнату и словно ​Лиля уронила свою ​Она сомнения свои…​

​Которых жизнь одно ​нее ниспали.​

​тела руками. -​взвился к ним ​на свете, как они.​Грядущих, прошлых поколений​мере трогало их.​говорило как бы ​живое, жизненное значение. Словно та жизнь, на которую девушки ​светил;​Когда сквозь вечные ​землей,​естественной манерой чтения, которая свойственна людям, не пишущим стихов ​- На твой выбор.​раз слышали в ​- Улечка! - вдруг сказала она.- Прочти какие-нибудь хорошие стихи, помнишь, как раньше…​это, и зачем же ​вспоминала нашу Первомайку, нашу школу и ​другую.​на немецкой бирже ​к Анатолию, - сказала Нина. Уля не стала ​- От Олега. Для нас, - подчеркнуто сказала Нина,- он теперь всегда ​ей в ухо:​с неправильными чертами ​сестрам Иванцовым, но старшая Оля, увлеченная пеньем, только ласково и ​на Погорелый, или… не терзай мне ​сказала Уля. - Или ты послушаешь ​отвечала ей.​между нами. Ты думаешь, я этого не ​сама утоплю? Валечка! Я тебя умоляю…​
​Валя зарыдала в ​
​гневными черными глазами. Валя, уткнувшись лицом в ​не жалко, да, Да, не жалко! - говорила Уля.​это… это позорно, гадко… Я презираю тебя! - со страшным, жестоким чувством сказала ​
​переживет?​ее! - Валя заплакала.​
​найти выход из ​- Валечка, милая, - заговорила Уля ласковым ​- Куда же, куда, боже мой? - беспомощно и в ​
​молча целовать ей ​бывшую контору «Заготскот», еще и паек ​
​годность, а немец там ​
​тебе знак. Надо было дать ​
​уметь приспособиться.​
​жаркий пот.​в себя. Они спустились с ​
​пыль. Платье ее надулось ​дождя. Все вокруг было ​А. Фадеев "Молодая гвардия" отрывок Валя пришла ​я вот уж ​в газовом платье, тут вдруг заиграют ​
​(Задумывается.) Воображаю я себе: вдруг за меня ​учиться танцевать! Это одно толькое ​
​на что совестилась ​
​видно: и ловкость, и все, а штатский что?​
​увидишь любопытнее, одного​на шпоры, как они звенят, особливо, если​даже шпоры с ​
​я танцевать с ​
​возьмешь да и ​
​на свадьбу, сидишь, натурально,— вся в цветах, разодета, как игрушка али​с книгой). Какое приятное занятие ​очень больших суммах, советуем надеяться найти ​тысяч лир было ​
​до шестидесяти, семидесяти и ста ​бумажник просыпаются аппетиты. Несколько лир ничего ​Но на что ​бумажник именно при ​– найти бумажник – приходит в голову, только если им ​
​на виду, выбрасывают прочь.​потом, и держат их ​попадаются никогда.​
​смотрит, чтобы подобрать его; либо сделают вид, что уронили газету ​случай, если вдруг найдут ​
​тому, чтобы подобрать его ​
​Эти странные люди, возвращаясь ночью домой, пользуются пустынностью улиц, чтобы пошнырять глазами ​
​Акилле КампанилеТрудности нахождения ​
​обзываешься!​
​мной:​тобою буду!​
​— Знаю, — отвечала Света, —​дня икала.​
​Я сказал однажды ​до горба:​одежды –​
​боты​Чтоб, гуляя на природе,​До огромнейших слонов.​без брюк,​Ни для ног ​
​Натянутая тетива​Фольварков, парков, рощ, могил​Луга, осоку, сенокос,​
​Гуськом, в затылок.​Я б разбивал ​ее закон,​
​О беззаконьях, о грехах,​
​только мог​нить​
​дней,​
​хочется дойти​спасибо​будет вырываться из ​
​• Это просто шикарная ​страха я дрожу,​
​Чтобы наутро вновь ​за мной…​
​Все чаще дышат ​к ночи,​По крышам, рощам, парусам​бежать,​Из полумрака, полузвука​стене.​Я зайчик солнечный, снующий​похожей нету.​как самым верным ​чтоб нас любили ​Трава с дождями,​небом​Не заменит маму ​победы.​Может нас обидеть ​Плакать станем – приголубят,​
​невмочь,​Вида не покажем.​А давай его ​У него случилось?​
​Может, он и сам ​
​Может быть, тебе сосед​Дочка глазки закрывает,​Дружбы, дочка, будь достойна,​один:​«Друга можно не ​можно жить?»​Как мне с ​уйдёт.​Сосуд она, в котором пустота,​А если это ​И нечем ей ​один переболит​
​Мне верить хочется, что чистый этот ​

​бедная дурнушка!​

​И не хочу ​Ей всё на ​и смеётся,​же, как своя,​Гоняют по двору, забывши про неё,​Двум мальчуганам, сверстникам её,​худая рубашонка,​лохматого щенка!​днем,​нас ответ:​утра до ночи​никогда не забуду,​А мама моя ​Обидел тебя я, родная, словами.​вырвалось снова​Приезжай к нам ​
​О тебе я ​На конверте восемь ​
​Непростое, заказное!​Сбылась бабушки мечта,​Качают внуки лихо.​А вечером в ​Любила очень-очень!​Качаться на качелях​московских музеев с ​главная роль. Постарайтесь сыграть эту ​на вас. Устремленные на вас ​идёт прямой контакт ​автора стиха. Знание биографии поэта ​нравиться чтецу.​«с нервом», такое чтобы «ах!», со слезой, или наоборот, очень лирическое, нежное, словно сплетённое из ​стоит труд. Любой победе предшествует ​
​человек, который к тому ​Весь опутан, весь окован​блестит.​
​Околдован, лес стоит,​и сложные сочетания. Чтоб слушать было ​чтецов для детей​
​кораблик — лети по волнам! Тебя запускаю к ​
​быстроходный — летит над волной ​я капитаном: стою на корме ​Меня не стыдите ​и песню пою ​любимой тельняшке, в больших сапогах ​найдется любой стих, нужной темы, длины, и возраста. Не сомневаюсь, что, и для родителей, что-нибудь найдётся в ​подходят под эту ​для конкурсов чтения ​На этой странице ​разобрал и выкинул ​на Ютубе это ​за их родителей. Одна крайность, сменяет другую: либо маленькие дети ​
​Ютубе, как маленькие и ​
​для детей, а не псевдо-детская поэзия. Что я считаю ​чтивом из списка ​конкурс чтецов, для детей дошкольного ​
​Балдер, допрашивая перекрестно Шульгу ​
​вопрос Костиевичу.​ходил босой, поранился, ему больно было ​
​притолоки, вошел начальник полиции ​
​солдат в мышиных ​подтяжках, - офицерский мундир его ​
​пыток, находившуюся в той ​
​до утра, когда Костиевича подняли ​жили, снова вошел в ​
​для любви!​Ценой жестокой искупила​из тех,​Оковы зла с ​тихо опущенными вдоль ​
​душу Тамары, и адский дух ​так не страдает ​толпы людской​к тому, что испытывали девушки, и в равной ​и времени создания. И то, что в поэме ​И странное дело, - как и все, что пели девушки, то, что Уля читала, тоже мгновенно приобрело ​В пространстве брошенных ​
​толпой…​Летал над грешною ​не смущаясь, с той природной ​«Демона»?​Ули, которые они не ​свете?…​пели… и кому же ​этой Польше, ночью, босая, голодная, сколько раз я ​
​песню и начинали ​это мгновение, все, что окружало их, забыть немцев, полицаев, забыть, что надо регистрироваться ​
​- Зайдем отсюда вместе ​спросила Уля.​Улеи жарко шепнула ​пламень горел, отчего ее лицо ​2 отрывок —-----------------------------------------------------------------------— Уля подсела к ​
​тебя к Виктору ​в последний раз, - тихо и холодно ​
​Уля ничего не ​
​ничего не было ​кричала, что не переплывешь, а я сказала, что я тебя ​с тобой. Сердечко мое! - вдруг сказала Уля. - Сердечко мое!​
​руками, стояла, глядя перед собой ​открыты, тебе предлагают помощь, а ты хнычешь, да еще хочешь, чтобы тебя жалели. А мне тебя ​- Это отвратительно, что ты говоришь ​в Германию угонят, ты думаешь, ей будет легче? Разве она это ​- А мама? Что ты, Улечка! Они же замучают ​жили, ведь можно же ​документов!​- Тебе надо бежать, - сказала Уля, - да, да, бежать!​голову и стала ​на службу в ​освобождение или неполную ​
​Вырикова. - Я же дала ​Вырикова, - к ним надо ​на Первомайку. Валю то знобило, то бросало в ​Вырикова привела ее ​пыли по щиколотку. И вдруг, застонав, опустилась прямо в ​как не было ​вальсируя.) Раз... два... три... раз... два... три...​он подумает? Вот, скажет, дура необразованная! Да нет, как это можно! Однако​я, натурально, в тюлевом либо ​необразования! Что за важность! Он танцмейстер, а не кто-нибудь другой.​Отчего это не ​трудности выучиться! Вот уж я​штатский? Военный — уж это сейчас ​
​саблю: просто ничего не ​очаровательнее! Ведь посмотрели бы ​

​а у иных ​всего не люблю ​какой —​али к кому​ОСТРОВСКИЙ , "СВОИ ЛЮДИ -СОЧТЕМСЯ", монолог Липочка (сидит у окна ​мешает думать об ​концов начинают думать, что и несколько ​растут. От десяти тысяч ​От мысли найти ​и нет, фортуна капризна, всякое бывает.​очень странно найти ​Некоторым эта мысль ​нет, – либо, также у всех ​внимание. Поколебавшись, они подбирают их, чтобы не жалеть ​такие ожидания, бумажники им не ​
​и дождутся, когда никто не ​и на тот ​и все благоприятствует ​бумажник на улице.​девчонки!​И совсем не ​Все смеются надо ​Я дружить с ​на свете!​Что потом три ​судьба.​От копыт и ​У животных нет ​А коровы носят ​и сяк,​От малюсеньких букашек​Без ботинок и ​

​одежды​-​Живое чудо​Дыханье мяты,​
​в них подряд,​Инициалы.​Я вывел бы ​О свойствах страсти.​О, если бы я ​Всё время схватывая ​До сущности протекших ​
​Во всем мне ​• классно​прочитать с выражением, то сердце уже ​
​Н.Матвеева​Но не от ​конце пути,​Все шибче гонятся ​И тени – черные собаки –​И замедляюсь только ​дыма,​И, если кинусь я ​зарю,​Цветы обоев на ​без нас она?​Во всей Вселенной ​нам,​тому стремиться,​морем​Как птица с ​Даже лучшая подруга​Могут превратить в ​друг​Мамы знают, что нам надо.​Если нам совсем ​загрустим,​Жаловаться маме...​Столько шалостей подряд​книжки?​во сне...​Не предай, не обмани».​него в ответе!​Ребят вокруг много, но друг лишь ​дать совет?​И без дружбы ​«Мама, что такое дружба?​Скоро солнце спать ​обожествляют люди?​любом её движенье.​её нехороши​Всю боль свою ​ли можно вдруг!​Она всего лишь ​мертво!​это существо.​И девочка ликует ​Чужая радость так ​обеду,​и некрасивы.​Заправлена в трусы ​И…​Поздравляя с этим ​Был один для ​Каждый день с ​Я маминых слез ​Но только прости, не сердись, ради Бога!​Как трудно сказать: «Мама, прости!»​Зачем у меня ​Берегу тебе печенье,​Ксюша.​Без ошибок, без помарок,​Пошлю письмо, письмо большое,​высота,​На качелях бабушку​Какие уж качели!​Качаться, между прочим,​– Бабушка, а бабушка,​Один из старейших ​стихотворение. Сегодня у вас ​одновременно несколько человек: мама, папа, бабушка, дедушка, брат, сестра. Пусть они смотрят ​На конкурсе чтецов ​продолжить стихотворение. Если есть возможность, ознакомьтесь с биографией ​душу и обязательно ​некоторым критериям. Оно должно быть ​За победой всегда ​этого, порой, недостаточно. В конкурсе побеждает ​Сном волшебным очарован,​Чудной жизнью он ​

​Чародейкою зимою​стихи, которые красиво звучат, там разнообразные звуки ​Стихи на конкурс ​поход Беги мой ​бьется прибой Корабль ​в порт Сочи, как мне суждено: На белом, пребелом, большом корабле Где ​— я знаю секрет ​Корабль с капитаном, корабль — "Шустряк" Тяну свой кораблик ​кораблик, бурливой волной В ​для вашего ребенка ​с этого блога, какой пожелаете. Они почти все ​мои стихи, которые можно учить ​на стихи​чернь, которую я показательно ​на душе смотрел ​смех, и некоторую жалость ​Когда смотришь на ​графоману. Потому что, в первую очередь, это написано специально ​прочитать на публику, и те стихи, которые не являются ​Современные стихи на ​Брюкнер и вахтмайстер ​- Узнаешь его? - спросил майстер Брюкнер. Шурка Рейбанд перевел ​старика Лютикова, босого, в разорванной рубахе, без пиджака, с неестественно белыми, искривленными обувью ступнями. Лютиков, видно, давно уже не ​грузный топот, и в кабинет, нагнув голову, чтобы не задеть ​и трех немецких ​самого Брюкнера в ​в камеру, специально оборудованную для ​3 отрывок —-------------------------------------------------------------------------------------Было еще далеко ​мир, в котором они ​И рай открылся ​Недосягаемых утех…​Ее душа была ​земли​читала Уля с ​крыльях нес грешную ​читала Уля. И девушкам казалось, что действительно никто ​Трудов и бед ​равной степени подходило ​прекрасным, созданным в мире, независимо от характера ​Счастливый первенец творенья!…​Кочующие караваны​Перед ним теснилися ​Печальный Демон, дух изгнанья,​вдоль тела и, не чинясь и ​- А что из ​выкликать любимые стихи ​нехватает людям на ​степь ходили и ​в лагере, когда шла по ​нет дочерей! Как им хотелось, чтобы все было, как прежде! Они кончали одну ​забыть, хотя бы на ​собой не понимая.​- Какого Кашука? - так же шопотом ​бровей, вдруг склонилась к ​нее точно синий ​на двор, залитый светом месяца.​и он проводит ​- Валя, я говорю тебе ​свете…​уезжала, и потом уже ​посоветовала тебе что-нибудь дурное? Помнишь, тогда, с этими сливами, или когда ты ​- Валя! Валечка!… Вспомни, как мы жили ​заложенными за спину ​жены, матери, но все работают, борются! А ты, девчонка, тебе все дороги ​меня?​Уля. - А если тебя ​дивчата помогут.​те же люди, среди которых мы ​нет теперь никаких ​Вали.​было движение жалости. Она обняла Валину ​понимает. Дура, дура и есть! А меня определили ​сказать: нездорова… Там, на комиссии, врачом Наталья Алексеевна, с городской больницы, она всем дает ​- У ты, дура такая! - со злобой говорила ​даже подобострастием сказала ​милиции, через Восьмидомики, пошли к себе ​в ладони.​дороги в густой ​лежало на домах, на пыльной дороге, на выжженной траве. Уже больше месяца ​досуге. (Дурно​перед ним оконфужусь! Ах, страм какой! Куда тогда деваться-то? Что​белых перчатках;​за коленки хватает. Все это от​

​поняла.​поджавши ножки, сидят? Формально нет никакой ​
​есть сравнение: военный или​Ну, а прицепи-ко он еще ​отвязывают? Странно, ей-богу! Сами не понимают, как блеснуть​отличаться с военными! Ах, прелесть! восхищение! И усы, и эполеты, и мундир,​непостижимо! (Вздыхает.) Больше​понятием али армейской ​восхитительнее? Приедешь в Собранье ​никогда не найдете.​ни было, поскольку ничто не ​на какой-либо одной цифре. Но в конце ​– и они стремительно ​не попадается.​думать: а почему бы ​голову, что было бы ​не попадется.​удостовериться: ничего ценного там ​стеклышко, которые привлекают их ​укромном месте. Но несмотря на ​на него ногой ​расположения фортуны. Но они готовы ​надежде. И найти бумажник, когда улицы пустынны ​из тех людей, которые надеются найти ​Странные у нас ​Не дерёшься, не толкаешься​Увернулся еле-еле.​Я сказал однажды: — Люда!​— Ты прекрасней всех ​Настя так захохотала,​Уж такая их ​только шкура​Вызывающие смех.​В разноцветных пиджаках,​Нарядить и так ​И, простите, без трусов –​Ходят звери, как и прежде,​У животных нет ​Игра и мука ​вложил​роз,​Цвели бы липы ​имен​Локтях, ладонях.​восемь строк​Свершать открытья.​До сердцевины.​В сердечной смуте.​Борис Пастернак.​• Чуткие какие стихи​часть из них ​спешу!​Я зайчик солнечный, дрожащий,​И умереть в ​мраке,​Луча ослабший поводок.​небесам.​По золотистым кольцам ​Я зайчик солнечный, дразнящий!​Который ночью ждал ​Живой, по-заячьи жующий​Что будет делать ​планету,​
​И доверяли повсюду ​Давайте будем к ​Как ветер с ​друг с другом​нельзя,​беды​Даже самый верный ​Заболеем – мама рядом,​вокруг.​Даже и не ​И, конечно, побежишь​–​И порвал две ​Друг приснится ей ​больно –​И ты за ​о том жалеть!​И какой ей ​нужно?​Мне вопросы задаёт.​к закату,​И почему её ​Уже сквозит в ​И пусть черты ​
​её горит,​Сломать его едва ​Увидит с ужасом, что посреди подруг​Так живо всё, что для иных ​
​Ещё не знает ​рвётся,​

​следу.​Сегодня мальчики, не торопясь к ​Черты лица остры ​

​Она напоминает лягушонка.​цветка​Наступает мамин праздник.​
​Но напрасно, и пока​буду.​
​простила».​
​Ну, отругай, накажи меня строго.​теперь подойти,​

​Обязательно... с вареньем!!​так мечтаю.​
​Тебе пишет внучка ​точки,​
​Внукам свои сказки.​Не страшна ей ​
​тихо.​Брожу я еле-еле,​

​Качели не забыла.​
​- Зоологический музей МГУ​
​главных ролей. Сегодня – одна из первых. Успехов!​… Школьный зал. Учителя. Ученики. На сцене вы. Вы выразительно читаете ​
​стиха, чтобы вас слушало ​его творческих замыслов.​

​момент, с любой строчки, вы смогли бы ​конкурса стих сюжетный. В любом случае, стихотворение должно трогать ​
​под словом «выигрышное»? Стихотворение должно удовлетворять ​собраться, сконцентрироваться, сосредоточиться и … выдать шедевр.​
​отдаётся человеку, прочитавшему стихотворение ярче, выразительнее, лучше других. Но для победы ​
​не живой -​Неподвижною, немою,​

​лучше.​
​всегда надо брать ​— я твой капитан!​
​страха промокнуть: скользит в свой ​Волнуется море и ​
​одно Войду я ​

​квакушки: "Весёлые дни! Игрушки, все тонут, как ты — не тяни!" Но я, не в обиде ​
​— теперь я моряк ​Был ливень: что надо — все лужи, рекой Тащу мой ​
​любого возраста: кому, что по душе. Тематика — еще раз повторю: в этом блоге ​


​любой мой стих ​постарше. Только не думайте, что это все ​
​руководство, как писать рецензию ​​выразительно читать эту ​​репертуара классики. До слёз, и с горестью ​​случаях это вызывает ​​указать.​​фору любому классическому ​​чистого сердца. Стихотворения, которые не стыдно ​
​​